Кредо Владимира Даля
Несведущему человеку сложно вычислить, что общего имеется между сказками казака Луганского, подвесной койкой для перевозки раненных и больных на верблюдах и фразой:
«Пролетарiатъ, пролетарство – состоянье, быть и сословье пролетарiев; бобыльство, бездомничество, безземелье, захребетничество».*
Между тем ларчик открывается без сущих затруднений. Все это связывается авторством замечательного русского писателя, исследователя-этнографа, создателя «Толкового словаря живого великорусского языка», собирателя фольклора, военного врача Владимира Ивановича Даля. Он родился 22 ноября 1801 года в семье датчанина-врача Ивана Даля. Отец и мать Владимира принадлежали к числу переселенцев в Российскую Империю из земель Западной Европы.
Россия отличалась удивительной для иностранцев веротерпимостью. Империя готова была открыть свои объятья любому дельному и деятельному человеку. Русская уживчивость, впрочем, ничего не имела общего с пресловутой толерантностью, столь популярной в XXI веке. Датчанин, швед, шотландец, француз или немец легко становился своим, соблюдая хотя бы малую толику местных обычаев и не стараясь навязывать свои нормы и правила поведения.
Часто католик или протестант, влюбившись в русскую ширь, совершенно обрусевал без какого-либо внешнего насилия и уже мыслил и жил по-русски.
Морской кадет Владимир Иванович Даль в 1817 году на учебном судне российского военно-морского флота доплыл до берегов Зеландии и Ютландии. Через несколько лет он так передавал свои переживания:
«Когда я плыл к берегам Дании, меня сильно занимало то, что увижу я отечество моих предков, мое отечество. Ступив на берег Дании, я на первых же порах окончательно убедился, что отечество мое Россия, что нет у меня ничего общего с отчизною моих предков».
От восхищения русским языком Даль заболел еще юным кадетом. Записывать вновь услышанные слова было для него сперва увлечением, затем превратилось в привычку, а потом стало и обычаем всей жизни.
Владимир Даль писал стихи, издавал свою прозу и переработанные сказки (и не только русские), путевые записки и очерки, участвовал в основании Русского Географического общества.
Даль работал для России беспорочно, хоть в качестве военного врача в периоды: русско-турецкой войны (1828-1829), подавления польского мятежа (1831), Хивинского похода (1839-1840), хоть в разряде чиновника для особых поручений, хоть трудясь управляющим Нижегородской удельной конторой. Свое кредо Владимир Иванович определял следующим образом: «Мало славы служить из одной корысти; нет послужи-ка ты под оговором, под клеветою, верою и правдою, как служат на Руси, из одной ревности да из чести».
Даля знал, ценил и любил Александр Сергеевич Пушкин. Владимир Иванович отвечал взаимностью. По-настоящему, Пушкин и Даль сошлись не в столичном Санкт-Петербурге, а в Оренбурге, где второй служил при военном губернаторе, а первый прибыл собирать сведения о Пугачеве и бунте.
Смерть Пушкина для русского датчанина оказалась настоящей трагедией.
В своих воспоминаниях Даль отчаянно сетует, что невозможно собрать и сохранить «алмазных искр Пушкина», которые «рассыпались тут и там в потемках; иные уже угасли и едва ли не навсегда; много подробностей жизни его известно на разных концах России: их надо бы снести в одно место».
Главным трудом Владимира Ивановича Даля является «Толковый словарь живого великорусского языка», коий он издавать не планировал, почитая, что ему не хватает знаний и умений для обработки всего накопленного материала. Но уговорили друзья, нашлись и деньги (в том числе и лично от Императора Александра III). И словарь вышел в свет.
Современники в полной мере ощутили великую гармонию русского языка. Даль ее прочувствовал и передал другим людям.
О том, как высоко ценил Владимир Иванович русский язык, говорят его собственные слова: «Я полезу на нож за правду, за Отечество, за русское слово, язык». И еще: «С языком шутить нельзя: словесная речь человека – это видимая связь, звено между душой и телом, духом и плотью».
Даль рассуждает о языке как человек русский и более того православный. Не случайно в 1871 г. незадолго до ухода ко Господу, он принял Православие. Раньше сделать этого не мог, не желая вносить раздора в собственное семейство. И перед кончиной он исповедовался и причастился в соответствии с православными правилами.
Понимая значение православного христианства для русского языка и русского народа, Владимир Даль записал:
«Православие – великое благо для России, несмотря на множество суеверий русского народа. Но ведь все эти суеверия не что иное, как простодушный лепет младенца, еще неразумного, но имеющего в себе ангельскую душу. Сколько я ни знаю, нет добрее нашего русского народа и нет его правдивее, если только обращаться с ним правдиво… А отчего это? Оттого что он православный… Поверьте мне, что Россия погибнет только тогда, когда иссякнет в ней православие».
Эти строки звучат как пророчество для России XX-XXI столетий от Рождества Христова. И ими нельзя пренебречь, если веришь в Россию града Китежа, в Святую Русь, а не насаждаешь Вавилон в русских душах.
Примечание: * – Пролетариат – слово то заимствованное русскими из немецкого языка, куда оно перекочевало из латыни. А давайте скажем по-русски: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» – «Захребетники всех стран, соединяйтесь!». Тогда и словосочетание «вождь мирового пролетариата» приобретет дополнительный смысл – «вождь мирового захребетничества, бобыльства, бездомничества» и т. д.
Русский язык
(Памяти В. И. Даля)
Или витязей стало меньше,
Иль горынычи стали хитрей:
Не крадут ни девиц, ни женщин,
Похищают лишь души людей.
В зачарованной тайной берлоге
Шепчет нечисть в злобе и тоске:
«Мы заставим русское племя
На змеином шипеть языке.
Ильи Муромца правнуки слабы,
Из них каждый лениться привык.
Отказались от храмов и славы.
Сами свой разгромили язык.
И уже по-змеиному свищут,
В сердцах копят немыслимый хлам,
Объявили грех сладкою пищей,
Чудо-Юдиным внемлют словам».
Но драконы млеют от страха,
Всякий раз, когда слышится им −
Когда «Радость моя» произносит
Русский старец – святой Серафим.
Мой народ! Твой язык – дар бесценный!
На крестьянской он пашне рожден,
В келье мниха изрядно украшен,
Кровью воинскою окроплен.
Не меняй на змеиные шипы
То, что Богом в наследство дано…
Слово-Солнце встает над Россией,
И вовек не померкнет оно.
